20. Победы и поражение Венгерской советской республики (Бела Иллеш)

Б. Иллеш. Тисса горит, с. 157, 158 - 162, 179 - 180.

Необходимые пояснения. В начале мая 1919 г. положение Советской Венгрии ухудшилось. Этим воспользовались оппортунисты, чтобы склонить рабочих к соглашению с Антантой. На рабочем собрании социал-демократ Фельнер пытается убедить присутствующих в бесполезности борьбы, склонить к соглашению с Антантой. Коммунист Пойтек добивается перелома в настроении рабочих: необходимо с оружием в руках защищать пролетарскую революцию.

Говорил Фельнер... Его голос звучал вяло и хрипло. Но зато он был очень революционно настроен. Он часто упоминал Маркса и Ленина, не забыл и о мировой революции.

Раздалось несколько робких одобрительных возгласов.

Фельнер обратился к насущным вопросам:

- Исторические дни... Ответственность перед историей... Румыны, чехи... Банкротство Красной Армии... Мир или смерть... Мир, мир... Цена мира - демократия. Демократия, демократия... Рабочая демократия... Правительство, опирающееся на профсоюзы... Мир, мир... Революционные традиции рабочего движения в Венгрии. В январе тысяча девятьсот восемнадцатого года мы бастовали за мир... Мир... Хлеб... Благожелательство Антанты...

Молчание.

Свыше ста человек сидело в зале, но тишина царила такая, словно не было в нем ни единого живого существа.

Сто рабочих. Большинство сидело, опустив головы, как бы стыдясь чего-то. Когда они подняли глаза, в них читался стыд и ужас.

Стыд и ужас...

- Антанта... Антанта...

Когда замерли последние слова Фельнера, меня тоже охвати - ли угрызения совести: мы не сделали всего, что нужно... За спиной шептались. Я впервые услышал эти слова: "белый террор"!

- Слово имеет товарищ Пойтек. <...>

- Товарищи!..

Голос Пойтека звучал резко. Вялые слушатели вздрогнули, словно сквозь них пропустили электрический ток. Все глаза устремились на Пойтека.

Его голос звучал резко, но слова были простые.

Он не говорил о мировой революции и не упоминал Маркса и Ленина.

- Дело в следующем. Мы должны наконец прямо поставить вопрос: выпустим ли мы из рук фабрики, выпустим ли мы из рук страну, выпустим ли из рук власть?

Он умолк и ждал ответа. <...>

Молчание. Рабочие думали. Этот простой вопрос поразил всех своей неожиданностью. Ну да - в этом, понятно, все дело. Но кто об этом думал? Кунфи^* всегда лишь говорил, что диктатуру мы должны осуществлять как-то иначе. Бем^**... Фельнер... Каждый говорил лишь одно - надо не так, "иначе". Говорили, что Антанта пошлет продовольствие - мясо и жиры, платье и обувь, гм... Но что это "иначе" обозначает: отдать все обратно? Отдать? Отречься... отречься от будущего?.. От социализма... Отдать, отдать обратно...

^*(Кунфи, Жигмонд (1879 - 1929) - один из реформистских вождей социал-демократической партии. Министр коалиционного правительства с ноября 1918 г. Был членом Революционного правительства, занимал центристскую позицию. После падения Советской власти в Венгрии бежал в Австрию.)

^** (Бем, Вильмош (1880 - 1949) - один из реформистских руководителей социал-демократической партии. В период Венгерской советской республики - нарком по военным делам, главнокомандующий венгерской Красной Армией и, наконец, посол в Вене. В конце июля 1919 г. заключил соглашение с Антантой о свержении в Венгрии пролетарской диктатуры.)

- Отдадим?

- Нет!

Сперва один голос, потом другой, и вот уже весь зал, весь заводской люд, пролетариат провозгласил:

- Нет!

Слова Пойтека дали ответ на многие мучительные вопросы - на те вопросы, которыми "старые рабочие вожди" затуманили их мозг и внесли колебание в ряды армии революции:

"Зачем нужна война?"

"Почему Россия, а не просвещенный Запад?"

"Должен ли правящий класс питаться тыквой и ячменной похлебкой?"

Все это нашло свой ответ в вопросе Пойтека.

- Нет! Нет! Нет!..

Все вскочили со скамей. Кричали, потрясали кулаками.

Фельнер был зеленовато - бледен. Он остался в одиночестве.

Единогласно мы вынесли резолюцию: оружием защищать пролетарскую революцию. Оружием! Террором! Собственною кровью!..

На следующий день:

Мобилизация в партии.

Мобилизация в советах.

Мобилизация в профсоюзах.

Мобилизация на каждом заводе, на каждой фабрике.

Реквизирование всех предметов, необходимых для военных нужд.

Фабричные трубы извергали клубы черного, тяжелого дыма: на каждом заводе кипела работа на Красную Армию. Будапешт, Уйпешт, Чепель, Ленинварош превращены в огромную кузницу оружия.

- Все для армии!

- К оружию, пролетарий!

- К оружию! К оружию!

На третий день мы провожали отъезжавший на фронт первый уйпештский рабочий батальон. Двумя днями позже мы провожали второй батальон. Затем отбыл третий. С ним отправился и я...

Революционный Совет производил смотр вооруженным рабочим силам.

По проспекту Андраши бесконечными рядами двигались вооруженные рабочие - армия пролетарской революции. Старая, грязная, поношенная одежда - и новое оружие!

Новобранцы не умели еще держать шаг, но их руки крепко сжимали винтовки. Дворцы проспекта сотрясались от их поступи. <...>

Красноармейцы поют на улицах:

 Если спросит Бела Кун,
 Бела Куну скажем:
 За советский Будапешт
 Мы костьми поляжем!.. 
 

Со стен кричат огромные плакаты:

"К оружию! К оружию!"

На плакате - мускулистый матрос с развевающимся красным платком в вытянутой вперед руке:

"К оружию! К оружию!"

"Вперед, красноармейцы!"

"За жен и детей - вперед!"

"Вперед! Вперед! Вперед!"...

Как нож в краюху мягкого хлеба, врезалась Красная Армия в чешские войска.

Как низвергающаяся с высокой горы лавина сметает выстроенные детьми песочные крепости, так наш удар смял фронт чешских легионеров.

Победа интернационализма: словацкий рабочий и русин - крестьянин в рядах венгерской Красной Армии; венгерский епископ служит мессы о ниспослании победы легионерам Масарика^*.

^*(Масарик, Томаш Гарриг (1850 - 1937) - политический лидер чешской буржуазии, профессор философии. Враждебно относился к Советской России и ориентировался на западные империалистические державы. В 1918 - 1935 гг. - первый президент Чехословацкой республики.)

Красная Армия словно надела семимильные сапоги.

Французский главнокомандующий чешской армией на самолете спасается бегством в Прагу.

Красные войска форсированным маршем идут вслед самолету.

Победа при Лошонце.

Победа при Мишкольце.

Победа при Кашше.

Победа при Бартфе.

- Вперед! Вперед! Вперед!

- Словацкая советская республика.

- Русинская Красная Гвардия.

- Вперед! Вперед! Вперед!

- Красная Армия достигла чешской границы.

- Пролетариат Брюнна объявил всеобщую забастовку. Чешский рабочий класс саботирует ведение войны против Венгерской Советской Республики.

Путь на Прагу открыт!

А затем... <...>

Мы бежали сломя голову.

Убитые, раненые, пушки, пулеметы, знамена - все было брошено на берегах Тиссы. Одетые в красноармейские мундиры, мы все-таки не были уже красноармейцами. Мы бежали, помышляя только о спасении жизни. Позади оставались охваченные пожаром села, преследовавшая нас по пятам королевская румынская армия, смерть... Что нас ждало впереди - там, куда мы бежали, - этого никто не знал. Мы бежали сломя голову туда, где, по нашим расчетам, находился Пешт.

Мне довелось участвовать в последнем сражении: штыковой атакой мы вновь заняли Солнок. Но стоявшие севернее нас румынские войска переправились в это время через Тиссу и отрезали нам прямой путь на Будапешт. Поэтому приходилось отступать в обход, пытаясь во что бы то ни стало добраться до Будапешта раньше румын.

Красная Армия была разбита наголову. Часть ее попала в плен, другая была уже почти у самого Будапешта, когда мы окончательно оставили Солнок.