Библиотека Ссылки О сайте |
Глава 26После возвращения из Варны в Бухарест Жолондковский утром вышел из своего дома и направился к центральной площади в ресторан, где обычно в это время пьют кофе состоятельные люди. Оделся он в новый, привезенный еще из Парижа светлый костюм, на ногах лакированные туфли. Широкий, в полосочку галстук заколот дорогой булавкой. Вид портила повязка на глазу. Магазины уже открылись. Жолондковский купил газету. На первой полосе крупным шрифтом было отпечатано: "Переговоры РОВС с японцами о переброске русских офицеров на Дальний Восток!" Все кругом потемнело. Он оглянулся по сторонам и быстрым шагом пошел к себе, забыв, что еще не завтракал. Поражали краткость и категоричность сообщения. Как быть? Ведь это он, Жолондковский, через Авраменко налаживал контакт с японцами, за что и получил благодарность от начальника штаба РОВС Миллера. И вдруг все рухнуло. Кто-то позвонил. В дверях появился Авраменко, тоже расстроенный и как-то сразу осунувшийся. В руках он держал номер той же газеты и спросил: - Что будем делать? - Если бы я знал, не сидел бы в этой конуре. - Как же это просочилось в газеты? Ведь держалось в строгом секрете! - развел руками Авраменко. Он спьяну, конечно, забыл о своем разговоре с Манюковым. - Разберемся с каждым, кто в той или иной степени имел касательство к переговорам. Японцы зря приглашали в посольство корреспондентов, от которых за версту несет большевизмом. - Подписей под сообщением в газете нет, значит, оно бездоказательно? - Какое это имеет значение, подпись или без подписи! - почти заорал Жолондковский. - Не просочилось бы это сообщение в казармы лагеря. - Верно: может получиться заваруха! Вот что, Иван Дмитриевич, - повелительно произнес полковник. - Давай быстрее езжай в лагерь, возьми машину, не жалей денег, надо срочно предупредить командира корпуса, чтобы газетка не попала в казармы. А потом что-нибудь придумаем. Авраменко ушел. Жолондковский подумал, что надо ехать к Геруа. Сейчас он побаивался этой встречи, хотя и надеялся на снисходительность: ведь генерал сам участвовал в переговорах с Кацунавой. Пока Жолондковский добирался до дома Геруа, Авраменко поймал таксомотор, назвал шоферу адрес. В пригороде, у небольших-кирпичных зданий, где был расположен военный лагерь, он нажал кнопку звонка у закрытых ворот. Вышел караульный в мундире Преображенского полка, попросил Авраменко назвать фамилию, а затем приоткрыл калитку. Караульный вызвал офицера. - О, полковник, что-нибудь случилось? - обратился тот к Авраменко, как к старому знакомому. - Да... ничего особенного. А у вас тут спокойно? - Все тихо. - Командир корпуса у себя? - Нет, с утра в Бухаресте. - Мне надо срочно его повидать. - Придется ждать. Полковника не очень-то прельщала перспектива проторчать тут целый день, и он сказал офицеру: - Есть приказ Жолондковского - из лагеря никого не выпускать, строго следить за порядком и в случае чего немедленно доложить в штаб. - Будет сделано, господин полковник. * * *
Прошедшую ночь Кутепов спал плохо. Выпив чаю, он поехал к себе в штаб. Вестовой, выпятив грудь, распахнул перед ним дверь кабинета. На зеленом сукне стола, как всегда, лежали приготовленные к просмотру газеты. Генерал опустился в кресло. Вначале развернул советские газеты, наиболее интересные сообщения из них выписал в блокнот. Он вспомнил, что недавно получил из Бухареста подробный доклад, в котором Геруа сообщал о благоприятном ходе переговоров с японцами. Потом Кутепов протянул руку к стопке французских газет. Первое, что бросилось в глаза: "РОВС ведет тайные переговоры с японцами!" Особенно подробно рассказывалось о состоявшемся приеме в японском посольстве, о встрече руководителя бухарестского отдела РОВС генерала Геруа с японским посланником Кацунавой. В конце заметки безвестный автор спрашивал: почему французское и румынское правительства ничего не знают о тайных акциях РОВС или безразлично относятся к их стремлению вновь развязать военные действия? Откуда это взялось? Кто предал? Как посмели эти газетчики? О, как он их ненавидит! Первая мысль - поехать к Романову. А что, если он уже знает? Но Кутепов тут же успокоился: газету французских коммунистов "Юманите" великий князь редко читает. Кутепов приказал срочно вызвать к нему Миллера. Войдя к шефу, Миллер увидел на столе у генерала стопку газет. Кутепов, указывая на отмеченный красным карандашом столбец, сказал: - Тут торчат наши уши! Миллер внимательно прочитал отмеченный Кутеповым столбец. В конце говорилось, что парижский корреспондент газеты эти сведения получил из Бухареста, через сотрудника японской миссии. - Это же черт знает что! Чем там занимается Жолондковский? Обратите внимание: "...сведения получены из Бухареста через сотрудника японской миссии". Кутепов встал, взял со стола портсигар, положил его в карман и закончил: - Разберитесь. Похоже на то, что в штабе Геруа образовались дыры, идет утечка сведений. - А может, действительно японцы?.. - нерешительно вставил Миллер. - Выясните и доложите! - рявкнул Кутепов. Они вышли из кабинета. - Предателя непременно разыскать и сделать так, чтобы он никогда больше не мог раскрыть рот, - бросил Кутепов на ходу, направляясь к Романову. Великий князь был в своих апартаментах. - Разрешите доложить? Романов резко сказал: - Переговоры с японцами немедленно прекратить. Сочините опровержение, да только поумнее. Направьте кого-нибудь в Бухарест. Романов встал и двинулся по кабинету. Он старался держаться бодро. - Газета сообщает, - продолжал он, - переговоры велись во время приема в японском посольстве в Бухаресте. Зачем Геруа туда поехал? Выступление газеты я рассматриваю как недружественный акт со стороны французских властей. Побывайте в их генштабе и выразите неудовольствие. Направьте секретную депешу в Бухарест Морузову-Штефанеску, попросите, чтобы не допускали подобных публикаций. Можете идти и действовать. Я вас больше не задерживаю, милостивый государь. В последующие дни фамилии Романова, Кутепова, Миллера и Геруа появились на первых страницах левых газет. Последовали резкие выпады против Высшего монархического совета и его военной организации РОВС. Такого скандала не было давно. Кутепов был в отчаянии. После бессонной ночи он рано утром прибыл в штаб и сразу же был вызван к Романову. "Верховный" и на этот раз не подал ему руки и не предложил сесть. - Временно сверните работу, не активничайте, - холодно произнес он. - Приготовьте приказ... Кому поручили проверку? - Клавдию Александровичу Фоссу. Он вчера выехал в Бухарест. * * *
Появившееся на газетных полосах сообщение о тайных переговорах РОВС с японцами свалило в постель Геруа. - Отец не может подняться, - сказала Нарцисса, когда в дом пришел Авраменко. - У него сердечный приступ. Полковник разделся и прошел в комнату: Геруа лежал на диване, закрыв глаза. На лбу у него выступили капельки холодного пота. Подоспел вызванный доктор. - Полнейший покой, - сказал он. - На недельку вам придется забыть о делах, господин генерал. - На целых семь дней? Так долго не выдержу. - Надо выдержать. Требовательный тон доктора покоробил генерала, но он промолчал, Авраменко вышел из комнаты в переднюю, закурил папиросу, опустился на стул. Его удивляло одно: свалился генерал, который раньше никогда не болел. Значит, дело очень серьезное. Его раздумья прервал голос Нарциссы: - Отец уснул, ему, кажется, лучше. Благодарю вас за участие. Попрощавшись с Нарциссой, Авраменко направился к Жолондковскому. - Господин генерал нездоров. С сердцем плохо. Врач уложил его в постель на неделю. Жолондковский вначале не поверил. Они долго молчали. - Беда бывает разная - одна поменьше, другая побольше. Переживем их как-нибудь, - сказал наконец Жолондковский. |
Пользовательский поиск
|
|
© Ist-Obr.ru 2001-2018
При копировании материалов проекта обязательно ставить активную ссылку на страницу источник: http://ist-obr.ru/ "Исторические образы в художественной литературе" |