Глава 25

Из дневника Фосса:

В последнее время я страдаю бессонницей. Мне иногда кажется, что РОВС - это затонувшее судно. Я поднимаюсь с постели и смотрю в ночное окно. Я пытаюсь представить себе квартиру в Париже, теплую комнату, вспоминаю жену, дочь. Завтра будет еще один трудный день моей жизни. Я должен определить, кто такой Манюков: друг или враг?..

Жолондковский и Манюков выехали в Варну, где размещался штаб местного отдела РОВС. Иван Васильевич Северьянов должен был приехать туда позднее.

Балканские страны давно стали объектом пристального внимания западных держав. Их интересы относительно этого района выразил еще Бисмарк, заявив: "Готовясь в военный поход, надо иметь за спиной балканский мешок". Лакомым куском в этом "мешке" стала Болгария.

В начале двадцатых годов в Болгарии установился военно-фашистский режим царя Цанкова.

Начальник отдела РОВС Абрамов когда-то командовал донским корпусом армии Врангеля. Пожилой, темнолицый, совершенно лысый, он радушно встретил Жолондковского. Когда к Абрамову пришел Манюков, он сразу почувствовал, что его тут ждут. Горничная открыла дверь и, ни о чем не спрашивая, провела в кабинет. Абрамов важно поднялся навстречу гостю.

- Здравствуйте, Николай Георгиевич. Садитесь, пожалуйста. Сейчас нам подадут чай.

Он взял лежавший на письменном столе колокольчик: минуту спустя вошла горничная с тремя чашками чая. Потом она поставила на стол три рюмки, бутылку "Плиски" и закуску. Сидели в просторной, светлой комнате, на третьем этаже, окна выходили в сторону моря.

- Воздадим хвалу царю Цанкову, а то бы нам тоже пришлось удирать из Болгарии, - сказал Абрамов. - Года четыре назад здесь вспыхнуло восстание. Цанков его раздавил. Нам тоже пришлось усмирять бунтовщиков. Хочу вас, господа, предупредить: здесь, в Болгарии, красная опасность имеет питательную среду.

- О какой "директиве Коминтерна" болгарским коммунистам шумели газеты? - поинтересовался Манюков с целью выяснить причастность РОВС к изготовлению фальшивок.

- Вам, господа, я полностью доверяю и под большим секретом могу сообщить, что это письмо подделано.

- Газеты правильно намекали, что это фальшивка? - настаивал Манюков.

- Боже мой, - воскликнул Абрамов, - какое это имеет значение! А вы знаете, что Чемберлен сказал? Нет? Было бы катастрофой для всей Европы если бы в Болгарии, в центре Балкан, победили коммунисты.

- За то, чтобы в Болгарии не осталось ни одного коммуниста, - поднял рюмку Жолондковский.

Когда выпили, полковник обратился к Абрамову:

- Говорят, будто правительство Цанкова непопулярно у народа.

- Есть цари и премьеры, которым рукоплещут дамы, - побагровел Абрамов, - но их указы никто не хочет выполнять. А есть такие правители, которые повелевают. От царя требуется решительность. Дай боже нашему великому князю, Николаю Николаевичу, сил и решительности!

Появился Фосс. Выпили за знакомство с Манюковым. Абрамов снова заговорил:

- На небе бог, на земле - царь, третьей силы нет, и если кто ее ищет, то находит несчастье. Я спрашиваю: кто создал Русь? Кто превратил ее в необъятное государство? Отвечаю: цари, и только цари. Россия без монарха - птица без крыльев.

Утром Жолондковский, Фосс и Манюков выехали из Варны на дачу, которую Абрамов снимал на побережье Черного моря. Фосс рассказывал о Париже скабрезные истории и сам смеялся. Общительность его настораживала Манюкова. Со слов Геруа он знал, что Фосс человек замкнутый, педантичный, зря ничего не делает. А что, если он прибыл для проверки? Надо быть осторожнее. И, когда в бутылке осталось с вершок вина, Манюков решил провести психологический эксперимент.

Когда разговаривали о положении в России, Николай Георгиевич вдруг повернулся спиной к Фоссу и скинул рубашку:

- Полюбуйтесь на следы истязаний, и вы поймете, как трудно мне находиться там, в России!

Спина Манюкова была в багровых рубцах, полученных во врангелевской контрразведке. Он же сказал Фоссу:

- Это результат красного террора. Еле выдержал. У меня с ними личные счеты. Я считаю, что помощь нашей организации должна быть более активной. Нельзя допустить, чтобы затягивалась отправка оружия.

Вид исполосованной спины Манюкова произвел на Фосса неожиданное впечатление - он прекратил смех и сказал:

- Вас, Николай Георгиевич, мы всегда поддержим. Посоветуем генералу ускорить отправку вам шхуны с оружием.

На следующий день, со слов Абрамова, Манюков узнал, что шхуна куплена у обанкротившегося владельца в Констанце, за сто тысяч лей. Потом ее перегнали в Варну, где она должна принять оружие.