2. Древнейшие государства Междуречья и Вавилонское царство

Но этой теме учитель располагает двумя художественными произведениями: детской повестью советского историка Р. И. Рубинштейн "Глиняный конверт" и романом словацкой писательницы Маргиты Фигули "Вавилон".

В повести "Глиняный конверт" раскрывается классовая сущность законов Хаммурапи, жестокость захватнических войн, даются яркие картины бедственного состояния крестьян и городской бедноты. Читатель знакомится с городом Вавилоном, его дворцами и храмами, бытом и культурными достижениями вавилонян.

В двухтомном романе М. Фигули перед нами Вавилон накануне его завоевания персами. Это государство, раздираемое внутренними социальными противоречиями, борьбой между могущественным жречеством и последними царями. М. Фигули написала исторический, хотя и не строго документальный роман, основываясь на библейской версии крушения Вавилона как примере справедливого возмездия, постигшего утопающий в роскоши и вознесшийся в гордыне развращенный город. В известной мере книге присущ характер развернутой притчи. Вместе с тем в ней реалистично показано положение различных слоев населения, их отношение к жестокой тирании и надвигающейся персидской опасности. Многие образы романа неоправданно идеализированы, в частности завоеватель Кир и его сподвижники.

Первый текст тематической подборки контрастно рисует вавилонское общество: кипучую хозяйственную жизнь страны и бесправие обнищавших тружеников, утренние часы делового народа и часы пробуждения изнеженной знати, соперничество между вавилонским царем и жречеством Эсагилы.

Текст "Во дворце царя Хаммурапи" содержит описание дворца и времяпрепровождения властителя, который выступает то со своими государственными заботами, то в чисто бытовом плане.

Третий текст желательно использовать в целях закрепления ранее изученного материала о долговом рабстве.

Заключающий подборку фрагмент "Законы царя Хаммурапи" взят из необычно написанной оригинальной книги А. Свирина "Экспедиция к предкам". Ее герои, группа детей, ведут интересную игру. Они инопланетные гости, которые в сопровождении профессора Академикова совершают воображаемое путешествие в прошлое. Цель путешествия - знакомство с далекой историей человечества. Машина Времени переносит их сначала к неандертальцам, а затем в страны древнего мира - Египет, Вавилон, Индию, Грецию, Китай. Путешественники ведут записи, так называемые "научные тетради". В них в занимательной и популярной форме излагаются современные научные знания о древности. Таким образом, автор удачно соединяет художественное повествование с научно-популярным в одной книге. Многочисленные и разнообразные по манере исполнения иллюстрации хорошо отражают замысел автора.

Вавилон

За полями голубеет Евфрат и колышутся на волнах финикийские корабли с товарами для вавилонских купцов. За ними с севера на юг медленно плывут плоты кедрового дерева с Ливанских гор. Вдоль берегов трепещут сети рыбаков, и высокие пальмы самовлюбленно глядятся в зеркало вод.

На царской дороге появились караваны... идущие из далеких краев. Верблюды кричат и вытягивают длинные шеи в сторону реки. Проводники не позволяют им останавливаться, потому что до вечера надо успеть в столицу царства - Вавилон.

Все стремятся туда. Словно все дороги идут в одном направлении и у всех людей - одна цель.

Нанаи провожает мечтательным взглядом первый, устало бредущий караван. О, ей бы шагать сейчас рядом с верблюдами вместо бронзоволицего араба, закутанного в пестрые одежды. Если бы она могла с этим караваном подойти к городским воротам и со стучащим от волнения сердцем остановиться перед одним из торговых домов величайшего города мира!

Она перевела взгляд с удаляющихся караванщиков на другой берег Евфрата, где клубился дым от больших гончарных печей. Целые облака дыма поднимались над окрестностями. До нее доносился стук мельниц и маслобоен, отжимающих кунжутное масло. Мельницы и маслобойни встречались в Вавилонии часто, внушая уверенность, что в стране вдоволь хлеба и масла. Но не всякий, кто считал эту землю своей отчизной, разделял эту уверенность.

Возле царских гончарных мастерских, в деревнях и на пастбищах кишели сотни людей в рубище, с натруженными тяжелой работой руками. Почти все, на чем ни остановишь взгляд, принадлежало владельцам вавилонских дворцов. Им принадлежали и изможденные рабы, и даже их лохмотья, которые не защищали растрескавшуюся кожу от палящего солнца <...>

Чем выше поднималось солнце, тем больше пешеходов появлялось на улицах. И наконец, наступал час, когда просыпались и избранные жители Вавилона. Откидывались тяжелые занавесы на дверях, впуская в роскошные покои потоки утренней прохлады. В струях проникшего света сверкали стены просторных залов, выложенные плитами из мрамора и алебастра, металла и дерева, где почивали и благоденствовали их ненасытные, вечно алчущие обитатели...

Над всеми зданиями Вавилона возвышался Храмовый Город, который назывался Эсагилой. Эта часть Вавилона была отделена от прочих кварталов толстой стеной. Среди храмов выделялась Этеменанки, легендарная семиэтажная башня, в которой пребывал божественный Мардук, покровитель столицы мира, названный "Бабилу", то есть "Воротами божьими", потому что именно здесь, у священного Евфрата, боги спускались на землю.

Эсагила расположилась на самом высоком холме Вавилона, уже этим одним словно желая подчеркнуть, что именно она властвует не только над столицей державы, но и над всей Вавилонией, что перед ней должен склониться даже царь, которому по закону принадлежит первое место после богов. Верховный жрец бессмертного Мардука каждый раз во время новогодних празднеств публично провозглашает царя Вавилона священным наместником богов на земле. Но тот же самый верховный жрец люто ненавидит своего повелителя и ведет с ним тайную борьбу не на жизнь, а на смерть.

Фигули М. Вавилон, кн. 1. М., 1968 с. 57-58, 68-69.

Во дворце царя Хаммурапи

В правой части дворца, вокруг открытого дворика, расположены были жилые комнаты повелителя и его семьи. В тени, падающей от высоких стен двухэтажного дома, стояли удобные скамейки: царь любил сидеть на них рано утром и обдумывать все, что предстояло ему сделать днем.

Пока здесь властвовала полная тишина, никто не выходил из царских покоев. Только слуги и рабы уже давно поднялись, и во втором дворе, куда можно было проникнуть через узкий коридор, пылал очаг, в котле кипела вода и был приготовлен большой вертел, на нем поджаривали барашка, которого слуга закалывал тут же. Две рабыни, обливаясь потом, растирали зерна между двумя плоскими камнями. Для царского стола присылалась отборная пшеница, из которой получалась мелкая душистая мука. Уже раскалена была глиняная печь, на стенках которой пеклись румяные лепешки.

Все знали, что господин не любит долго спать и с раннего утра, пока прохладно, принимается за работу. До полудня все дела должны быть окончены; необходимо разобрать жалобы, познакомиться с донесениями, ответить на письма, послать приказы наместникам в другие города. Надо освободить время после дневного отдыха, чтобы спокойно принимать посетителей. Много их приходит во дворец: кто жалуется на несправедливость чиновников, кто на неправильный суд, кто просит помощи или защиты. Во всем надо разобраться...

А когда прибывают чужеземные послы, их принимают в большом зале. Там полы устланы коврами, на стенах узорчатые циновки. В глубине зала на троне восседает сам владыка, за ним стоят рабы и обмахивают его веерами. Вдоль стен тянутся длинные глиняные скамейки, покрытые тканями. Когда Хаммурапи находится в зале, никто не сидит на этих скамьях. И приезжие гости и знатные придворные должны стоять в его присутствии. Но если великий господин устраивает званый обед, то гостей вводят в другую комнату. Там расставлена парадная мебель - легкие плетеные кресла из тростника, скамьи с подлокотниками, на которые так удобно опираться, столы с резными ножками. Слуги обносят гостей сикерой, вкусными жирными блюдами, сластями...

...Солнце взошло. Хаммурапи вышел из своей опочивальни на галерею, которая шла вокруг всего двора на высоте второго этажа. Он только что встал, искупался в ванне. Придворный цирюльник чисто выбрил ему усы, расчесал пышную бороду и курчавые волосы. Гардеробщик уже стоял, дожидаясь своей очереди. Он надел на великого господина тонкую открытую рубашку с короткими рукавами, ловко обернул стан в длинный прямой кусок ткани, затканный пестрым узором; правое плечо осталось открытым, с левого спускалась на руку пушистая бахрома. Наконец Хаммурапи подали круглую шапку, без которой он никогда не выходил из дому, - она защищала ему голову от палящего солнца, и туалет был закончен. "Царь четырех стран света" медленно спустился по узкой лестнице во дворик. До начала занятий осталось около часа. Можно посидеть на скамейке во дворе. Хорошо в тишине утра обдумать все, что предстоит сделать за день...

Писцы постепенно собирались. Из открытой двери в канцелярию доносились голоса. Хаммурапи поднялся со скамейки и вошел в комнату. Сразу наступила тишина. Авиль-Нинурта, царский секретарь, разложил на столике глиняные таблички. Тут были письма, донесения, жалобы - Авиль-Нинурта все разложил по порядку.

Рубинштейн Р. И. Глиняный конверт. М., 1969, с. 9-11.

Продажа сына в рабство

Поздно вечером вернулась Синнури из города ни с чем. Белидинам отказался дать ячмень.

- У меня в закромах осталось мало зерна. Все теперь просят хлеба, а за вами и так большой долг. Как будешь отдавать? Муж болен, кто в поле работает, кто соберет урожай?

- А сын Залилум! Он крепкий мальчик, ему уже одиннадцатый год. Мы с ним вместе уберем хлеб и вернем тебе долг! - упрашивала купца бедная женщина.

- Говоришь, сын у тебя крепкий мальчик и умеет работать? Мне как раз нужен такой мальчик в доме. Давай так порешим: я дам тебе одиннадцать сиклей серебра, ты заплатишь из них старый долг и купишь ячмень, кунжутное масло, сушеную рыбу, и еще деньги останутся. А за это ты отдай мне мальчишку.

- Как - отдай?

- Ну, продай!

- Продать сына за одиннадцать сиклей? Как же это можно, господин? - Бедная женщина еле сдерживала рыдания.

- Как знаешь! Мои слуги не плохо живут. Всегда сыт будет, а работа не очень трудная. А когда Убар-Шамаш поправится, отработает одиннадцать сиклей, я верну вам сына.

- Как же так - продать родного сына в рабство?! - не переставала ахать Синнури.

- Ну вот что, мне тут с тобой некогда возиться. Иди домой, поговори с мужем, посоветуйтесь. Но помни: не отдашь сына, ничего тебе в долг не дам. Только смотри, - прибавил купец, - поскорее решай. Если долго будешь думать, я другого мальчишку куплю, тогда твой мне не понадобится.

Горько плакала Синнури, передавая мужу разговор с Белидинамом. Что делать? Неужели придется продать сына, отдать Залилума в чужой дом?

- Для бедняка лучше умереть, чем жить, - вздохнул Убар-Шамаш. - Если у него есть хлеб, у него нет соли; если у него есть соль, у него нет хлеба!

- А у нас с тобой ни хлеба, ни соли! - вздохнула Синпури. - В плохой день родился наш мальчик, если нам приходится его продавать.

Так ничего другого не придумали родители...

- А, надумала! - встретил их купец. - Ну, давай составим табличку о продаже мальчика.

Белидинам позвал писца. Тот достал приготовленную из влажной глины табличку и написал, что Синнури продала Белидинаму своего сына Залилума за одиннадцать сиклей серебра. Вызвали девять свидетелей, записали их имена на табличке, и Залилум стал собственностью купца. И только теперь понял мальчик, что он не просто отдан в услужение, а продан, что он принадлежит хозяину, он - раб. С громким плачем кинулся он на грудь матери.

- Забери меня, уйдем! Я не хочу тут жить!

- Ничего, потерпи, сынок, - утешала его мать. - Отец поправится, мы тогда выкупим тебя, ты опять вернешься домой, - говорила она и сама не верила своим словам.

Разве смогут бедные люди скопить столько денег?

Рубинштейн Р. И. Глиняный конверт. М., 1969, с. 30-33.

Законы царя Хаммурапи

На возвышении, посреди помоста, стоит глашатай. Голова его была увенчана высокой остроконечной шапкой. Сложив рупором ладони у рта, он обращался к толпе:

- Слушайте все!.. Слушайте!.. Доблестный и славный воин по имени Гишкугарни, сын Мутум-эля, объявляет! Сбежал законно добытый им в жестоком бою, принадлежавший ему по праву мальчишка-раб, остроумно названный им Кривоногий Кузнечик, ибо мальчишка воистину колченог, причем левая его - кривая нога примерно на четверть локтя короче правой. Коричневый лоскут на бедрах - его одежда. Тело скрючено, на лице струпья, а речь невнятна!..

И, как повелел великий царь Хаммурапи, чьи слова превосходны, чьи слова бесподобны, чья мощь не имеет равных, - пастырь, названный Энлилем, действующий по внушению царя богов - Мардука, буйный телец, забодавший врагов, озаривший светом страну Шумера и Аккада, владыка небес и земли, приведший к повиновению четыре стороны света, возвеличивший имя Вавилона, накопивший богатство и изобилие... Да воссияет справедливость его, дабы погубить беззаконных и злых, дабы сильный не притеснял слабого, дабы защищать вдов и сирот...

Отныне, как сказано в той части законов Хаммурапи, которая касается беглых рабов: "Если человек поможет бежать рабу, который принадлежит другому человеку, этого человека должно убить".

"Если человек укроет в своем доме беглого раба и не выведет его на клич глашатая, этого человека должно убить".

"Если человек поймает в степи беглого раба и присвоит его себе и потом раб будет найден в его руках, этого человека должно убить".

"Если цирюльник снимет с раба клеймо хозяина, этому цирюльнику должно отрезать пальцы"...

Свирин А. Экспедиция к предкам. М., 1970, с. 51-52.