Глава третья

Вне себя от негодования, царевич Рамсес взбирался на кручу, за ним шел Тутмос. У щеголя съехал набок парик, фальшивая бородка свалилась, и он нес ее в руках. Он устал и казался бы бледным, если б не слой румян на лице.

Наконец наследник остановился на вершине холма. Из ущелья доносился до них гул солдатских голосов и громыхание катящихся баллист. Перед ними простиралась земля Гошен, все еще утопавшая в лучах солнца. Казалось, будто это не земля, а золотистое облако, на котором мечта выткала пейзаж, расцветив его изумрудами, серебром, рубинами, жемчугом и топазами. Наследник престола протянул руку вперед.

- Смотри, - обратился он к Тутмосу, - там моя земля, а тут моя армия... И вот там самые высокие здания - дворцы жрецов, а здесь жрец командует моими войсками!.. Можно ли терпеть все это?

- Так всегда было, - ответил Тутмос, боязливо оглядываясь кругом.

- Ложь! Я знаю историю этой страны, скрытую от вас. Военачальниками и высшими правителями страны были всегда только фараоны, по крайней мере, наиболее энергичные из них. У этих властителей дни проходили не в жертвоприношениях и молитвах, а в управлении государством.

- Но если такова воля царя... - попробовал вставить Тутмос.

- Воля моего отца вовсе не в том, чтобы номархи правили по своей прихоти, а наместник Эфиопии считался почти равным владыке¹ Обеих стран. И не в том, чтобы египетская армия бежала от пары золотых жуков, потому что военный министр у нас - жрец.

¹ (Владыка Обеих стран - титул египетского фараона как царя Верхнего и Нижнего Египта.)

- Это прославленный военачальник... - прошептал вконец испуганный Тутмос.

- Какой он военачальник! Не тем ли он славен, что разбил кучку ливийских¹ разбойников, которые удирают при одном виде египетских солдат? А посмотри, как ведут себя наши соседи: иудеи медлят с уплатой дани и платят все меньше и меньше, хитрые финикияне каждый год уводят по нескольку кораблей из нашего флота. Против хеттов нам приходится держать на востоке огромную армию, а в Вавилоне и Ниневии² разгорается движение, которое находит отклик во всей Месопотамии. И вот результаты жреческого управления: у моего прадеда было сто тысяч талантов годового дохода и армия в сто шестьдесят тысяч человек, а у моего отца всего-навсего пятьдесят тысяч талантов³ и стодвадцатитысячная армия. И что это за армия! Если бы не греческий корпус, который сторожит ее, как овчарка овец, египетскими солдатами давно бы уже командовали жрецы, а фараон стал бы только жалким номархом.

¹ (Ливийцы - племя, жившее в западной части дельты Нила и в прилегающих областях Ливийской пустыни.)

² (Ниневия - последняя столица Ассирии, игравшая видную роль как торговый и политический центр.)

³ (Талант - денежная единица. Вавилонский легкий талант равнялся 30,3 кг, тяжелый - 60,6 кг.)

- Откуда ты это знаешь? Откуда у тебя такие мысли? - удивился Тутмос.

- Ведь я сам из рода жрецов. И это они учили меня, когда я еще не был наследником престола. О, когда я после смерти отца - да живет он вечно! - стану фараоном, я поставлю ступню мою, обутую в бронзовую сандалию, им на шею! Но прежде всего, я завладею их сокровищницами, которые всегда были полны, а со времен Рамсеса Великого стали особенно разбухать и сейчас так богаты, что с ними не сравнится и фараонова казна.

- Горе нам! - вздохнул Тутмос. - У тебя такие замыслы, что под их тяжестью провалился бы вон тот холм, если бы он мог слышать и понимать. А где твои силы?.. Помощники?.. Солдаты?.. Против тебя встанет весь народ, предводительствуемый могущественной кастой. А кто будет на твоей стороне?

Царевич задумался. Наконец он ответил:

- Армия.

- Значительная часть ее пойдет за жрецами.

- Греческий корпус.

- Это бочка воды в Ниле.

- Чиновники.

- Половина их из жреческого сословия. Рамсес печально тряхнул головой и замолчал.

По голому каменистому откосу они стали спускаться в ложбину. Вдруг Тутмос, забежавший несколько вперед, воскликнул:

- Неужели мне это мерещится? Посмотри, Рамсес! Между этими скалами укрылся второй Египет!

- Наверно, какая-нибудь жреческая усадьба, не платящая налогов, - с горечью ответил наследник.

У ног их в глубине лежала плодородная долина, имевшая форму вил, зубья которых терялись в скалах. Вдоль одного из них стояло несколько хижин для рабочих и красивый домик владельца или управляющего. Здесь росли пальмы, виноград, оливы, смоковницы с воздушными корнями, кипарисы, даже молодые баобабы. Посредине струился поток, а по склонам гор, на расстоянии нескольких сот шагов друг от друга, были расставлены небольшие запруды.

Спустившись к виноградникам, полным зрелых гроздей, они услышали женский голос, звавший кого-то, или, вернее, грустно напевавший:

- Где ты, моя курочка? Откликнись! Где ты, любимая? Что же ты убежала от меня? Разве не даю я тебе свежей водицы, не кормлю из своих рук отборным зерном, - даже рабы смотрят на это с завистью. Где же ты? Откликнись! Берегись - ночь тебя застигнет, и не найдешь ты дороги к дому, где все заботятся о тебе. Или прилетит из пустыни рыжий ястреб и растерзает твое сердечко. Напрасно будешь звать тогда свою хозяйку, как сейчас я тебя... Отзовись же, а то я рассержусь и уйду, и придется тебе возвращаться домой пешком.

Песня раздавалась все ближе и ближе. Певунья была уже в нескольких шагах от путников, когда Тутмос, выглянув из кустов, воскликнул:

- Посмотри, Рамсес, какая красавица!..

Царевич, вместо того чтобы посмотреть, выбежал на тропинку навстречу поющей. Это была действительно красивая девушка с правильными чертами лица и колеей цвета слоновой кости. Из-под легкого покрывала выбивались длинные черные волосы, собранные в узел. На ней был легкий, ниспадавший мягкими складками белый хитон, который она с одной стороны поддерживала рукой; под прозрачной тканью розовела девичья грудь, словно два яблока.

- Кто ты, девушка? - спросил Рамсес.

Суровые морщины исчезли с его лба, глаза загорелись.

- О Яхве¹! Отец!.. - крикнула девушка, в испуге остановившись. Немного погодя она, однако, успокоилась, и ее бархатные глаза приняли выражение кроткой грусти.

¹ (Яхве - имя бога древних евреев, соответствующее более поздней форме - Иегова.)

- Как ты попал сюда? - спросила она Рамсеса слегка дрогнувшим голосом. - Я вижу, ты солдат, а сюда солдатам нельзя ходить.

- Почему нельзя?

- Потому что это земля великого господина Сезофриса.

- Ого-го! - рассмеялся Рамсес.

- Не смейся, а то сейчас побледнеешь. Господин Сезофрис служит писцом у господина Хайреса, который носит опахало над досточтимым номархом Мемфиса. Мой отец его видел и падал пред ним ниц.

- Ого-го! - повторял, продолжая смеяться, Рамсес.

- Слова твои дерзки! - сказала девушка, хмуря брови.- Если б не светилось твое лицо добротой, я подумала бы, что ты греческий наемник или бандит.

- Пока он еще не бандит, но когда-нибудь, пожалуй, станет величайшим бандитом, какого когда-либо носила земля, - вмешался щеголеватый Тутмос, оправляя свой парик.

- А ты, наверно, танцовщик? - ответила, уже осмелев, девушка. - О! Я даже уверена, что видела тебя на ярмарке в Пи-Баилосе. Это не ты ли заклинал змей?..

Юноши пришли в веселое настроение.

- А ты кто такая? - спросил девушку Рамсес, пытаясь взять ее за руку. Но она отдернула ее.

- Как ты смеешь? Я - Сарра, дочь Гедеона, управляющего этой усадьбой.

- Еврейка? - спросил Рамсес, и по лицу его пробежала тень.

- Ну и что же?.. Ну и что же? - воскликнул Тутмос. - Ты думаешь, еврейки хуже египтянок? Они только скромнее и неприступнее, и это придает их любви особую прелесть.

- Так вы язычники? - проговорила Сарра с достоинством. - Можете отдохнуть, если вы устали, нарвите себе винограду и уходите. Наши работники не рады таким гостям.

Она повернулась, чтобы уйти, но Рамсес удержал ее.

- Постой. Ты мне нравишься, и я не хочу, чтобы ты ушла от меня.

- Злой дух тебя обуял, что ли? Никто в этой долине не посмел бы так со мной говорить! - возмутилась Сарра.

- Видишь ли,- вмешался Тутмос, - этот юноша - офицер жреческого полка Птаха и служит писцом у писца того господина, который носит опахало над носящим опахало за номархом Хабу¹.

¹ (Хабу - возможно, древнеегип. Имухент - название 18-го нома Нижнего Египта в восточной части Дельты, к северо-востоку от Каира. Однако, быть может, здесь речь идет и о 8-м номе Нижнего Египта, находившемся восточнее 18-го.)

- Я вижу, что он офицер, - ответила Сарра, задумчиво посмотрев на Рамсеса, - а может быть, даже и большой господин? - прибавила она, приложив палец к губам.

- Кто бы я ни был, твоя красота превосходит мою знатность! - воскликнул Рамсес - Скажи, однако, правда ли, что вы... что вы едите свинину?

Сарра посмотрела на него с обидой. Тутмос же заметил:

- Видно, что ты не знаешь евреек. Еврей готов скорее умереть, чем отведать свиного мяса, которое я, впрочем, считаю вовсе не плохим.

- А кошек вы убиваете? - продолжал спрашивать Рамсес, сжимая руку Сарры и глядя ей в глаза.

- И это выдумки, гнусные выдумки! - воскликнул Тутмос. - Ты мог бы спросить об этом меня и не болтать вздор. У меня были три любовницы еврейки.

- До сих пор ты говорил правду, а сейчас лжешь, - вспылила Сарра. - Еврейка не будет ничьей любовницей! - прибавила она с гордостью.

- Даже любовницей писца у такого господина, который носит опахало над номархом мемфисским? - спросил насмешливо Тутмос.

- Даже...

- Даже любовницей самого господина, что носит опахало?

Сарра смутилась, но все же ответила:

- Даже...

- И даже самого номарха?

У девушки опустились руки. Она растерянно переводила взгляд с одного юноши на другого. Губы у нее дрожали, глаза заволокло слезами.

- Кто вы такие? - спросила она с испугом. - Вы спустились сюда с гор, как путники, которые хотят утолить жажду и голод. А говорите со мной, как очень важные господа. Кто вы такие?.. Твой меч, - повернулась она к Рамсесу, - усыпан изумрудами, а на шее у тебя такая богатая цепь, какой нет даже в сокровищницах нашего господина, милостивейшего Сезофриса...

- Скажи мне лучше: нравлюсь ли я тебе? - настойчиво спрашивал Рамсес, сжимая ее руки и нежно заглядывая в глаза.

- Ты прекрасен, как архангел Гавриил, но я боюсь тебя, потому что не знаю, кто ты...

Вдруг из-за гор донесся звук рожка.

- Зовут тебя!- крикнул Тутмос.

- А если я такой большой господин, как ваш Сезофрис?

- Ты и в самом деле можешь им быть!.. - прошептала Сарра.

- А если я ношу опахало над мемфисским номархом?

- Ты можешь быть и столь знатным... Где-то в горах прозвучал второй рожок.

- Идем, Рамсес, - стал настаивать встревоженный Тутмос.

- А если б я был наследником престола, ты пошла бы ко мне, девушка? - спросил царевич.

- О Яхве! - вскрикнула Сарра, падая на колени. Теперь уже со всех сторон рожки трубили тревогу.

- Бежим! - кричал в отчаянии Тутмос. - Разве ты не слышишь, что в лагере тревога?

Наследник быстро снял свою цепь и набросил ее на шею Сарры.

- Отдай отцу, - сказал он,- я покупаю тебя. Прощай!..

Он страстно поцеловал ее в губы. Она обняла его ноги. Он вырвался, пробежал несколько шагов, снова вернулся и снова стал покрывать поцелуями ее прелестное лицо и черные волосы, как будто не слыша нетерпеливых звуков рожка.

- Именем фараона заклинаю тебя, иди за мной! - крикнул Тутмос, схватив царевича за руку.

Они пустились бегом в ту сторону, откуда раздавались звуки рожков. Рамсес временами шатался, словно пьяный, и все оглядывался назад. Наконец они стали взбираться на противоположный склон.

"И этот человек, - думал Тутмос, - хочет бороться с жрецами!.."