Глава 13

Геруа был встревожен телефонным звонком начальника разведотдела румынского генштаба Морузова. По тону разговора Геруа понял, что Морузов чем-то недоволен.

Еще в 1916 году, когда русские войска вступили в Румынию, он был завербован Геруа, а ныне бывший агент превратился в хозяина. Ничего не поделаешь, нужны деньги, чтобы содержать отдел РОВС, и надо ехать на встречу.

Морузов встретил его шумным приветствием.

- Прошу прощения, генерал, - он показал на серые стены, - ко здесь нам никто не будет мешать.

- Можете не извиняться! У вас, видно, срочное дело ко мне?

Морузов понимал щепетильность предстоящего разговора. Дело в том, что румынский генштаб решил уменьшить сумму, выплачиваемую отделу РОВС, так как от него долго не поступало ценной разведывательной информации о России.

- Господин генерал, - начал Морузов. - Согласитесь, что результаты нашей совместной работы незначительны. Мое начальство настаивает на поисках других, более эффективных и вместе с тем экономных путей.

Геруа ехидно улыбнулся.

- И вас, господин майор, направили сюда, чтобы сказать мне о том, что румынский генштаб отказывает нам в дальнейшей денежной поддержке?

- И это было, - миролюбиво, чуть смущенно произнес генштабист. - Что делать? Хочу вас заверить, Александр Владимирович, что я не разделяю эту точку зрения, и нам все это надо обсудить.

- Что же обсуждать, если все уже решено? - Он поднялся из кресла и гневно сказал: - Была полоса невезения - это верно, но не все же время...

- Есть надежды? - насторожился Морузов.

- Есть некоторые проблески. Из России прибыл мой человек. Ему удалось создать довольно большую организацию. Мы только что завершили первый этап его проверки.

- Кто он?

- Вам я говорил о нем еще в двадцать втором. Помните, мы забросили морем группу в Крым? Там был и он, Иванцов. Ездил он на Северный Кавказ. На днях вернулся через Турцию.

- Что-нибудь привез интересное?

- Будет кое-что и для вас, надо потерпеть. Сейчас стараемся убедиться в его надежности, а потом будем готовить к поездке в Париж.

- Посетит вашего "верховного"?

- Надеюсь, его примет Николай Николаевич. Там посмотрим... Иванцов - человек стоящий, думающий, осторожный.

- Что от нас потребуется?

- Надо наладить переправу для Иванцова здесь, на границе, а не гонять его через Турцию, - сказал Геруа. - Вот вы и помогите мне.

- При одном условии, генерал, - подхватил Морузов, - после возвращения вашего человека из Парижа вы организуете мне встречу с ним.

- Согласен, если вы повысите денежную поддержку, - вставил Геруа.

- Это уже слишком, уважаемый Александр Владимирович! Я буду рад, если удастся сохранить прежний размер субсидий.

- Договорились и на прежний. Потом будет видно, - как-то загадочно произнес Геруа.

Иванцов проснулся от колокольного звона.

Вчера вечером его положили на упругий матрац, покрытый белоснежной, накрахмаленной, прохладной простыней, и он мгновенно заснул.

А теперь на улице звонили колокола, и их малиновый звон наполнял комнату. Казалось, что колокола и колокольня с золоченым куполом и крестом находились совсем рядом.

Дверь осторожно отворилась, в комнату кто-то вошел, приблизился к кровати и посмотрел на него. Он притворился спящим. Сквозь опущенные ресницы увидел молодую женщину с миловидным лицом, одетую в белый халат. Она посмотрела на него, потрогала рукой полураскрытые бутоны стоящих на столике роз. Иванцов медленно открыл глаза. Женщина чуть улыбнулась:

- Здравствуйте! Как чувствуете себя?

- Сегодня чувствую лучше, - ответил Иванцов и спросил: - Как вас зовут?

- Нарцисса, Нора.

- Необычное имя.

- А вас как зовут? - слукавила дочь Геруа. - Виктор Федорович.

- Вы женаты?

- Да. А вы замужем?

- Нет, не замужем.

Вошел врач, сделал больному укол, прослушал сердце, легкие. С вывихнутой рукой Иванцова ему пришлось изрядно повозиться. Когда он вправлял ее, больной потерял сознание...

Через несколько дней Иванцов стал ходить по комнате, большую часть времени проводил у окна. Из него была видна огромная рекламная бутылка, которая висела на противоположной стороне улицы, у карниза старого дома. Иванцов потом узнал, что эта бутылка служила опознавательным знаком для тех, кто впервые посещал конспиративную квартиру РОВС.

Иванцов медленно выздоравливал. Как-то он долго не мог заснуть. Лежать в постели не хотелось, он оделся, вышел в гостиную, зажег камин, сел перед ним в кресло и стал обдумывать свое положение. В это время дверь в гостиную чуть приоткрылась, но никто не входил. Иванцов подумал, что беспокоится приставленная к нему охрана: почему он не спит, зачем топит камин?

Он услышал легкие шаги по коридору, дверь распахнулась, и кто-то за его спиной вошел в комнату.

- Я вас не звал, - резко произнес Иванцов. - Вам что, не спится?

- Но и вы не спите, поручик, - услышал Иванцов женский голос. Он повернулся и увидел Нарциссу. Она растерянно смотрела на Иванцова.

- Прошу извинить меня за резкость. - Прошел в дальний угол гостиной, принес второе кресло. - Я подумал, что это те... - взглянул в сторону других дверей.

- Не будьте к ним суровы, они тут для вашей же пользы, - произнесла она мягко, с любопытством наблюдая за выражением его глаз. Что-то привлекало Нарциссу в Иванцове, но что? На это она не смогла бы ответить...

В камине потрескивали поленья. Иванцов смотрел на пламя и думал о сидевшей поодаль дочери генерала, ему показалось, что она немножко забыла ту роль, которую ей определили. Присутствие ее здесь было для Иванцова не совсем понятно. Конечно, генерал, видимо, хочет глубоко прощупать его, коль прибегнул к помощи дочери.

- Нарцисса, вы прошли школу РОВС или вас обучали индивидуально? - спросил Иванцов.

- Меня воспитывал отец, и я делала то, что говорил он. В РОВС я вступила по его совету.

- Понятно. Мы с вами единомышленники. Наша борьба несет в себе" смертельную опасность. Вы не боитесь смерти? - спросил он.

- Смерти не боятся лишь младенцы, - ответила она. - О смерти сейчас знают многие.

- Да, время жестокое. Я, конечно, тоже далеко не смельчак. Знаете, как мне досталось.

- Не только я восхищаюсь вашей стойкостью. По секрету скажу... Мой отец хорошо говорил о вас. Даже больше... он ставил вас в пример некоторым офицерам...

Прошло больше месяца, прежде чем Иванцов по указанию Геруа приступил к составлению отчета. Писал он не спеша, понимая, что истинного положения здесь не поймут, поэтому лишь тонкими намеками старался показать, что большинство в России не собирается встречать монархистов с хлебом-солью.

В дверь постучали, послышался звонкий голос Нарциссы. Он убрал свои бумаги, оставив на столе один лист с пронумерованной страницей: пусть докладывает отцу, что он работает.

Вошла Нарцисса в легком костюме и туфельках.

- Поздравляю вас, господин поручик!

- Вроде бы не с чем поздравлять, - недоуменно пожал он плечами.

- Вот пожалуйста, это вам как первое признание ваших заслуг! - Она протянула Иванцову пакет и добавила: - Вскройте его.

Иванцов надорвал пакет, из него выпали денежные купюры.

- Вы представляете, как отец разозлился, когда узнал, что вам еще не давали денег? Он учинил разнос Авраменко. Тот пытался что-то объяснить, но папа не стал его слушать.

Иванцов поблагодарил за заботу, а Нарцисса сказала:

- А теперь, господин поручик, самое время обедать. А после ужина поедем смотреть ночной Бухарест. Пора отдохнуть, а то вы все пишете...

- Вечером я не могу, - мягко сказал он, - я должен встретиться с вашим отцом.

- О, мы поедем с вами по Бухаресту, когда вы уже побываете у папы. Его согласие я получила. А теперь идемте обедать...

В тот вечер поездка Нарциссы с Иванцовым сорвалась: во время обеда дочь генерала вдруг почувствовала недомогание и сразу же уехала домой.

Иванцов шел по Бухаресту один. Все было так же, как и месяц назад. Он не оглядывался, не проверял, есть ли за ним "хвост", теперь он был уверен - наблюдение ведется неотступно. Об этом он старался не думать. Ему надо было вести себя так, словно ничего не случилось, словно никто за ним не ходит.

Он вспомнил Еремина, Алехина, Сологуба. Возможно, они волнуются, почему он долго не дает о себе знать.

Иванцов свернул за угол, увидел вход в кафе, толкнул стеклянную дверь. В этом кафе он бывал в первые дни приезда в город.

- Где пропадали, господин поручик? - поинтересовался официант, ставя перед Иванцовым кружку пива.

- Пришлось немного попутешествовать, - ответил он, оглядывая зал. Тут все было как прежде.